Конец лета 1993 года. Почти два года длится смертельная схватка Ельцина, реформаторов с ярыми противниками реформ - Хасбулатовым, Руцким и иже с ними. Хасбулатов и Ко уверены в своей силе, убеждены, что вот-вот скинут президента, а потому храбро идут на обострение ситуации, открыто провоцируют Ельцина. Руцкой - вице-президент! - публично называет его преступником, Хасбулатов громкоголосо объявляет его пьяницей - дескать, все свои указы президент подписывает в состоянии «подпития». Соответственно, Верховный Совет, руководимый этим «профессором», то и дело принимает решения, ведущие к усугублению и без того тяжелого положения в экономике.
Загнанный в угол Ельцин приходит к выводу, что лобового столкновения избежать не удастся. В начале сентября он принимает решение приостановить деятельность Верховного Совета и Съезда, назначить досрочные выборы в эти органы. Да, это противоречит Конституции, но… другого выхода нет. В истории такое нередко случалось. Президент Франции де Голль в попытке спасти страну от политической анархии, нередко шел «поперек» основного закона. Его слова (цитирую по памяти): не надо фетишизировать конституцию, у нас их было 17 за последние 150 лет, и природа вещей оказалась сильнее. Разумеется, к конституции надо относиться с максимальным уважением, но есть такое понятие - «конституционная ловушка», из нее невозможно выскочить, не выйдя за пределы конституции.
Приняв нелегкое решение, Ельцин перестал опасаться противников, перестал избегать рискованных шагов, которые могут им не понравиться. Напротив - как бы посылал этой публике сигналы: «Иду на вы!»
Одним из таких сигналов было его решение вернуть в правительство Егора Гайдара. Отставка Егора Тимуровича, на которую в декабре предшествующего года Ельцин вынужден был согласиться под яростным напором хасбулатовцев, была его тяжелейшим поражением, и вот, возвращая его на прежний пост первого вице-премьера, президент как бы демонстрировал им: отступление закончено, перехожу в атаку.
Гайдар не сразу согласился на предложение президента вернуться на прежнюю должность, сказал, что должен подумать. Думать было о чем: в его отсутствие Черномырдин, сменивший Гайдара на посту главы правительства, «наколотил немало горшков», нараздавал немало обещаний, выполнить которые было невозможно. Возвращаясь в кабинет министров, Егор Тимурович должен был взвалить эти обязательства на свои плечи, первым делом заняться расчисткой Авгиевых конюшен.
И всё же, несмотря на некоторые, немалые, колебания, Гайдар принял предложение президента. Перевесило ясное понимание: страна перед опасной схваткой, исход которой непредсказуем; в такой момент, отсиживаться в кустах, наблюдать за всем со стороны - невозможно.
Любопытно, как Ельцин объявил о назначении Гайдара. Ожидалось, что он это сделает на встрече с финансистами, однако эта встреча не состоялась. Все получилось по-другому. О возвращении главного реформатора в правительство президент громогласно сообщил во время посещения дивизии имени Дзержинского. Получился как бы выстрел дуплетом: «знаковое» посещение воинской части, которая по традиции всегда первой используется для наведения порядка при всякого рода «заварухах», было совмещено с сообщением о «кадровой перестановке», которая, без сомнения, вызовет ярость - бессильную ярость - у ельцинских недругов.
Указ о назначении был подписан 18 сентября, и в этот же день Гайдар узнал от главы Администрации президента Сергея Филатова о решении Ельцина, касающемся приостановки деятельности парламента.
Филатов поинтересовался у Гайдара, какова его точка зрения относительно этого ельцинского намерения. Для Егора Тимуровича этот шаг президента не был неожиданным. Более того, в принципе он был с ним согласен.
«Очень долго, на протяжении всего 1992 года, я решительно отвергал любые идеи конфронтационного, силового разрешения противоречий с парламентской оппозицией, - пишет он в своих воспоминаниях. - Но в 1993 году твердо убедился: нынешнее большинство в Верховном Совете беспрекословно подчиняется людям, которые не признают никаких этических рамок и демократических норм. Иначе говоря, демократически избранный парламент сам становится максимальной угрозой для демократии».
Однако Гайдар считал, что момент для решительных действий против парламента выбран на редкость неподходящий:
«Важный фактор внезапности, неожиданности отсутствовал, именно такого шага лидеры непримиримой оппозиции от Ельцина и ждали, к нему готовились. Более того - явно на него провоцировали. Как еще можно было расценить выходку Хасбулатова, который буквально накануне перед миллионами телезрителей лично оскорбил президента. Было видно, что он сознательно хочет вывести Ельцина из равновесия. Я ответил Филатову, что, с моей точки зрения, полезнее повременить, подержать команду Хасбулатова в напряжении, заставить нервничать. Вряд ли стоит делать именно то, чего ожидает противоположная сторона, и в тот момент, когда она максимально подготовилась. К тому же ясно, что занять сейчас сразу здание Белого дома, то есть реально приостановить работу Верховного Совета, что является важнейшей предпосылкой успеха, невозможно».
Филатов попросил Гайдара передать это свое мнение президенту: тот всегда прислушивается к нему. Встретиться и подробно поговорить с Ельциным Гайдару не удалось: Борис Николаевич догадывался, о чем с ним собираются говорить и что именно Гайдар хочет ему сказать. 21 сентября он позвонил Егору Тимуровичу, извинился, что не сможет его принять. Гайдар:
«Все же я счел себя обязанным высказать свое мнение, привести аргументы. В какой-то момент мне показалось, что он заколебался, помолчал, еще раз взвешивая все «за» и «против», потом сказал: “Нет, все. Решение принято. Обратного хода нет”».
Это было обычная манера Ельцина: пока идет обсуждение какой-то проблемы, самой сложной, - пожалуйста, говорите, высказывайте свое мнение, советуйте, но как только он пришел к заключению, что действовать надо так, а не иначе, - всё, разговоры закончены.
До обнародования знаменитого указа №1400 оставались считанные часы. Он был опубликован вечером того дня, когда состоялся этот короткий, безрезультатный телефонный разговор Гайдара с Ельциным.
* * *
В общем-то, в сентябрьско-октябрьских событиях 1993 года надо различать две фазы, довольно сильно разнящиеся между собой. Первая - с восьми вечера 21 сентября, когда был опубликован указ, до 14:20 3 октября и вторая - с 14:20 3 октября до 18:00 4-го. Во время первой фазы было довольно жесткое противостояние президента и Белого дома, с взаимными угрозами и даже отдельными столкновениями, однако была надежда, что все так или иначе кончится миром. Вторая фаза - вооруженный мятеж, поднятый наиболее экстремистской частью сторонников ВС. Гайдар:
«…Примерно в 16 позвонил Алексей Головков, в 1992 году - моя правая рука, руководитель аппарата правительства, а теперь - один из главных организаторов “Выбора России”. Он взволнованно сообщил о крупных беспорядках в Москве, о прорыве оцепления, о разоружении части милиции, о начале штурма мэрии. Случилось то, чего так опасались. Оппозиции все же удалось перевести ситуацию противостояния в открытую борьбу, в силовое русло».
Мятеж начался 3 октября на Октябрьской площади. Участники проходившего здесь митинга оппозиции - около трех с половиной-четырех тысяч человек (по другим данным, двадцать-тридцать тысяч) - примерно в двадцать минут третьего неожиданно двинулись к Крымскому мосту, прорвали кордоны милиции и внутренних войск возле него и ринулись дальше по Садовому кольцу, сминая на своем пути безоружные милицейские и солдатские заслоны. Без особого труда можно было заметить: на острие прорыва действуют не простые демонстранты, а хорошо подготовленные и организованные боевики, вооруженные арматурой, дубинками, камнями. По всем правилам военного искусства они охватывали милицейские силы с флангов, после чего совершали прорыв.
Довольно быстро - примерно за час - озверевшая толпа смела все заслоны между Октябрьской площадью и Белым домом. На Смоленской милиция применила слезоточивый газ, однако желаемого эффекта это не дало. В 15:35 часть демонстрантов подошла к оцеплению вокруг Белого дома со стороны мэрии и прорвала его. Омоновцев и солдат избивали… Срывали с них каски, отбирали щиты… Все эти унизительные для милиционеров и военнослужащих сцены позже были показаны по телевидению. Был захвачен транспорт: автобусы, принадлежавшие ОМОНу, ЗиЛы внутренних войск, милицейские «Москвичи» с мигалками…
Началось «братание» осажденных в Белом доме со своими «освободителями». Всех охватила уверенность, что победа близка.
16:05 Руцкой с балкона Белого дома громогласно отдал приказ о штурме самого близкого «вражеского» объекта - здания мэрии (бывшего СЭВа) - и о захвате телецентра «Останкино». А Хасбулатов призвал (или опять же - приказал?) захватить также Кремль. Еще один призыв-приказ спикера - немедленно, сегодня же, арестовать Ельцина и всех его близких сотрудников. Магнитофонная запись пламенных выступлений двух главных действующих лиц мятежа:
Руцкой:
Прошу внимания! Молодежь, боеспособные мужчины! Вот здесь, в левой части строиться! Формировать отряды, и надо сегодня штурмом взять мэрию и «Останкино»!
Восторженный рев толпы:
Ура!
Хасбулатов:
Я призываю наших доблестных воинов привести сюда войска, танки для того, чтобы штурмом взять Кремль и узурпатора бывшего - преступника Ельцина...
Очередной приступ всеобщего восторга:
Ура!
Хасбулатов:
- …Ельцин сегодня же должен быть заключен в «Матросскую тишину». Вся его продажная клика должна быть заключена... (далее неразборчиво, но, в общем-то, понятно, куда спикер собирается заключить «продажную клику»).
Позже летописцы Белого дома станут наперебой назойливо уверять, что в Останкино сторонники ВС под руководством генерала Макашова (который к этому времени уже успел поруководить захватом мэрии) отправились с исключительно мирными намерениями - всего-навсего потребовать эфира для своих вожаков. При этом будет забываться такой «пустяк», как вот этот самый, отданный публично, во всеуслышание, приказ их «президента» Руцкого: «ШТУРМОМ ВЗЯТЬ МЭРИЮ И «ОСТАНКИНО». Ни о каких просьбах, касающихся предоставления эфира, как видим, даже речи не было.
* * *
Хотя Гайдару при втором его пришествии в правительство надлежало заниматься лишь экономикой, люди не хотели с этим считаться - по привычке полагали, что он занимается «всем». Так было и 3 октября. Гайдар:
«…Телефон буквально раскалился. От меня требуют действий, помощи, защиты. Звоню В.Ерину (министру внутренних дел. - О.М.), передаю просьбу Брагина (председателя телерадиокомпании “Останкино”. - О.М.) о поддержке. Виктор Федорович заверяет, что команда уже дана, силы направлены, все будет в порядке. Связываюсь с президентом, спрашиваю, готов ли указ о чрезвычайном положении (разговор был еще до шести вечера. - О.М.) Президент отвечает - готовится, над текстом работает Сергей Шахрай.
Снова в телефонной трубке тревожный голос Брагина: где же обещанное подкрепление, тех сил, что имеются, явно недостаточно. Выходит на связь О. Попцов, президент Российской телерадиокомпании: “Сейчас возьмутся и за нас, а здесь, возле Белорусского и на Шаболовке, вообще никакой защиты…”…
Из данных, которые теперь начинают поступать по разным каналам, складывается тяжелая картина. Усилия министра внутренних дел, явно пытающегося сделать все возможное, пока не дают ощутимых результатов. Мэрия сдана, ОМОН деморализован, милиции в городе не видно. Боевики оппозиции действуют нахраписто и решительно, все увереннее овладевая ситуацией.
Приходит информация, что началась атака на здание Министерства обороны. Не могу дозвониться до Грачева, связываюсь с его первым заместителем А. Кокошиным. Общее ощущение хаоса и нерешительности только усиливается. Прекрасно понимаю, насколько трудно в сложившейся ситуации задействовать армию. На протяжении последних лет мы много раз повторяли, что армия вне политики, ее нельзя привлекать для решения внутриполитических конфликтов. Это стало в некотором смысле символом веры, убедительно подтвержденным в августе 1991 года. Никто из нас никогда и не обсуждал возможность использовать армию во внутриполитической борьбе. При любых, самых крайних вариантах мог дискутироваться только вопрос о привлечении внутренних войск, милиции, управления охраны. Однако развитие событий 3-го числа показало, что деморализованная милиция и внутренние войска не способны отстоять порядок в Москве, а вооруженные отряды, выставленные оппозицией, вот-вот проложат дорогу к власти в России безответственным и опасным экстремистам. Необходимость срочно поднять армейские части стала очевидной.
Но дойдут ли теперь приказы, будут ли они выполнены, не получится ли, как в августе 1991 года, что армейская машина просто откажется сдвинуться с места, будут лишь рапорты и показная активность?
Уверенно ответить на такой вопрос не мог тогда никто, думаю, включая министра обороны и президента».
* * *
Думаю, министр обороны Грачев в тот момент все же мог бы ответить на этот вопрос. Другое дело, что он сам не торопился привлекать войска к участию в ожесточенных столкновениях, начавшихся в Москве. А президенту не моргнув глазом врал, что они уже в столице и вот-вот начнут действовать. По воспоминаниям Ельцина, в первый раз он услышал от Грачева, что тот дал команду воинским частям идти в Москву, где-то между семью и восемью вечера 3 октября. В дальнейшем он постоянно созванивался с министром обороны и тот бодрым голосом его заверял: войска вот-вот войдут в Москву, войска уже в Москве, они движутся по Ленинскому проспекту, по Ярославскому шоссе, другим магистралям столицы, что к осажденному телецентру вот-вот подойдут мощные армейские подразделения, и он будет полностью освобожден…
А войск все нет и нет.
В конце концов, Ельцин дал команду связаться с дежурным ГАИ по Москве и выяснить точно, на каком расстоянии от «Останкина» находятся воинские части. В ответ ему позвонил начальник этого ведомства генерал Федоров. Его информация была ошеломляющей: никаких войск в Москве нет, все они остановились в районе Московской кольцевой автомобильной дороги.
Хотелось грохнуть кулаком по столу, — вспоминает Ельцин, — и крикнуть ему: как остановились, они же должны быть рядом с телецентром! Но при чем тут начальник ГАИ?»
Грачев, конечно, не мог не знать реального положения вещей. Почему же этот «лучший министр обороны», как назвал его Ельцин, водил своего начальника за нос? Только ли потому, что не хотел огорчать шефа «плохими новостями», как это вообще заведено у чиновников? Нет, конечно, не только поэтому. Думается, все три ельцинских силовика — Грачев, Ерин, Голушко (министр безопасности России) - во время сентябрьско-октябрьских событий не проявляли излишней прыти по понятной причине - просто выжидали, чья возьмет, на чью сторону склонится чаша весов. Не исключаю: еще чуть-чуть, и они - а вместе с ними и их подчиненные - могли бы оказаться на другой стороне баррикад.
В 19:26 (по другим данным - в 19:35) диктор первого телеканала объявил: в связи с тем, что боевики проникли в здание телецентра, телевидение прекращает вещание. Были «вырублены» все каналы. Все, кроме второго.
Председатель телекомпании «Останкино», Вячеслав Брагин:
Когда начался штурм, мы отключили эфир, чтобы не дать возможность Макашову и прочей этой швали выйти в эфир. Мы сразу погасили наш экран, а в это время работали, переводили его на Шаболовку.
Специалисты, однако, утверждают, что отключить эфир можно было бы даже в том случае, если бы здание АСК-3 (откуда велось телевещание. - О.М.), подвергшееся штурму, было захвачено боевиками. Так что с отключением можно было не торопиться. То, что телеэкран - особенно экран первого канала, вещающего почти на всю страну, - был погашен, оказало огромное угнетающее воздействие на людей. Все решили: да, дела действительно плохи.
Скверные вести приходят одна за другой. Гайдар:
«Больше всего удивился сообщению о захвате Государственного таможенного комитета. Подумал: это зачем? Только позже узнал о «Списке Руцкого». Именно на таможенников он возлагал задачу задержать на границе членов правительства, которые, по его представлению, конечно же, должны были вот-вот ринуться за рубеж. Арестовать и немедленно доставить на суд и расправу в Белый дом. Впрочем, хотя список, начиная с председателя Совета Министров, был весьма обширным и включал в себя многих заметных деятелей, фамилии президента, министре обороны и моя в нем не значились. Видимо, эту троицу везти далеко не предполагалось».
Этот «расстрельный» список, оформленный как указ «президента», обнаруженный и опубликованный после подавления мятежа, был таков:
«УКАЗ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
С целью привлечения к ответственности перед Законом Российской Федерации всем государственным органам и организациям Российской Федерации и должностным лицам воспрепятствовать выезду за пределы Российской Федерации следующим гражданам: Черномырдин В.С., Шумейко В.Ф., Полторанин М.Н., Чубайс А.Б., Шахрай С.М., Филатов С.А., Костиков В.В., Ильюшенко А.А., Макаров А.М., Калмыков Ю.Х., Федоров Б.Г, Коржаков А.Е., Барсуков М.И., Козырев А.В., Собчак А.А., Лужков Ю.М., Ерин В.Ф., Голушко Н.М., Котенков А.В.
При задержании указанных лиц незамедлительно в сопровождении охраны направлять их в Дом Советов.
Исполняющий обязанности Президента Российской Федерации А.Руцкой
Как видим, фамилий Ельцина, Гайдара, Грачева в списке действительно нет. С перечисленными в нем еще можно было как-то разбираться, а не упомянутая в нем троица, надо полагать, тут Гайдар прав, подлежала расстрелу на месте. Возможно, о том было какое-то особое распоряжение «президента», письменное, пока не найденное, или просто устное.
Где-то около восьми вечера, видя, что армия, милиция фактически бездействуют, Гайдар приходит к заключению, что необходимо обратиться напрямую к москвичам за поддержкой, призвать их собраться возле Моссовета. В случае крайней необходимости вооружить тех, кто умеет обращаться с оружием, - офицеров запаса, августовских дружинников, сотрудников частных охранных структур. Гайдар звонит председателю Комитета по чрезвычайным ситуациям Сергею Шойгу, дает распоряжение срочно подготовить к раздаче при крайней необходимости тысячу автоматов с боекомплектом.
О своем замысле обратиться к народу, естественно, уведомляет президента, премьера, министра внутренних дел. Все одобряют эту идею.
Уже сидя перед телекамерой, готовясь к выступлению, Гайдар вдруг ощутил, как на него наваливается тревога за тех, кого он «вот сейчас позовет из тихих квартир на московские улицы». Попросил оставить его на минуту в студии одного, чтобы лучше осмыслить, имеет ли он право брать на себя ответственность за их жизни. Гайдар:
«И все же выхода нет. Много раз перечитывая документы и мемуары о 1917 годе, ловил себя на мысли о том, что не понимаю, как могли десятки тысяч интеллигентных, честнейших петербуржцев, в том числе многие офицеры, так легко позволить захватить власть не слишком большой группе экстремистов? Почему все ждали спасения от кого-то другого: от Временного правительства, Керенского, Корнилова, Краснова? Чем все это кончилось, известно. Наверное, эта мысль - главное, что перевешивает все сомнения и колебания. И потому выступаю без колебаний, с сознанием полной своей правоты».
Камера Российского телевидения включена в 22-00.
Дорогие друзья, - сказал Гайдар, - все эти последние дни правительство России больше всего хотело сохранить спокойствие, избежать кровопролития. Даже сегодня, когда стало ясно, что люди, которые взяли курс на вооруженную конфронтацию, готовы переступить через реки крови, чтобы сохранить свою власть, реставрировать старый тоталитарный режим, снова отнять у нас свободу. Мы надеялись, что удастся избежать вовлечения граждан в это противостояние. Вместе с тем, к сожалению, ситуация продолжает обостряться. У «Останкино» идет бой, противоположная сторона применяет гранатомет, тяжелый пулемет, пытаются захватить узлы связи, средства массовой информации, добиться силового установления контроля в городе. Правительство предпринимает усилия с тем, чтобы подтянуть силы, необходимые для того, чтобы остановить успех реваншистов. Но надо сказать честно: сегодня вечером нам нужна поддержка. Сегодня мы не можем переложить ответственность за судьбу демократии, за судьбу России, за судьбу нашей свободы на милицию, на внутренние войска, на силовые структуры. Сегодня должен сказать свое слово народ, москвичи. Должны сказать свое слово те, кому дороги свобода России, ее демократическое будущее. Мы призываем тех, кто готов поддержать в эту трудную минуту российскую демократию, прийти ей на помощь, собраться у здания Моссовета с тем, чтобы объединенными усилиями встать на защиту нашего будущего, будущего наших детей, не дать снова на десятилетия сделать из нашей страны огромный концентрационный лагерь. Наше будущее в наших руках. Если мы его проиграем, нам не на кого будет пенять, кроме как на нас самих. Я верю в наше мужество, я верю в здравый смысл нашего общества, верю в то, что мы просто не можем сегодня проиграть».
Позже, как он и предвидел, его упрекали: дескать, как можно было вытаскивать на улицу, возможно под пули, безоружных людей. Но ведь бывают минуты, когда нельзя оставаться дома. Иначе сейчас, в октябре 1993-го, действительно получится как тогда, в октябре 1917-го. Даже если и не будет той самой «крайней необходимости», одно лишь появление тысяч людей возле памятника Долгорукому будет выражением их непреклонной позиции в начавшейся гражданской войне.
* * *
После телеобращения Гайдар, естественно, сам отправляется к Моссовету. Как отреагируют люди на его призыв? Отреагировали как надо! С прилегающих улиц на Советскую площадь (так она еще называется) стекаются потоки людей. Строят баррикады, разжигают костры. Неизвестно, сколько здесь пробыть придется. Гайдар:
«Офицерские десятки, готовые в случае нужды взять оружие в руки, уже строятся возле памятника Юрию Долгорукому. Но это - на крайний случай. Крепко надеюсь, что оружие не понадобится. Толпа напоминает ту, в которой стоял в августе 1991 года, заслоняя Белый дом. Те же глаза. Добрые, интеллигентные лица. Но, пожалуй, настроение еще более суровое, напряженное. Где-то среди них мой отец, брат, племянник. Наверняка знаю, здесь множество друзей, соратников, однокашников.
Выступаю перед собравшимися, сообщаю, что от «Останкино» боевики отброшены. Призываю оставаться на месте не рассредоточиваясь, начать формирование дружин, быть готовыми при необходимости поддержать верные президенту силы.
Главный вход в Моссовет закрыт. С трудом, в обход, перелезая через баррикады, пробираемся в здание. Еще недавно его частично контролировала оппозиция. Группа депутатов Моссовета пыталась организовать здесь один из ее штабов, но теперь здание очищено людьми Ю. Лужкова. Сам он оживлен, возбужден, даже весел. Прошу Мурашева (бывший глава московской милиции, демократ, политический соратник Гайдара. - О.М.) наладить связь между нашими дружинниками и милицией. Созваниваюсь с В. Черномырдиным, рассказываю об обстановке в центре столицы, спрашиваю, что известно о подходе войск. В целом картина неопределенно-тягучая, но порыв оппозиции, кажется, начинает выдыхаться.
Еще раз выступаю у Моссовета и на машине - к Спасской башне. Там еще одно место сбора. Из окна машины вижу, как пробудилась, преобразилась Москва. Множество народа, полыхают костры, кое-где звучат песни, видны шеренги дружин. Собравшись вместе, люди ощутили свою силу, почувствовали уверенность.
У Спасской башни на Красной площади, где люди собрались по своей собственной инициативе, настроение более тревожное, плохо с организацией. Ко мне подходит военный, представляется полковником в отставке, просит указаний, помощи. Там, у Моссовета, - сплочение. Здесь - пожалуй, наше уязвимое место».
От Кремля Гайдар возвращается на свое рабочее место на Старую площадь:
«…У меня в кабинете А. Чубайс, Б. Салтыков, Э. Памфилова, С. Васильев, А. Улюкаев и многие другие. Жадно расспрашиваю их, какие новости, что произошло в мое отсутствие. Информации до обидного мало. Прошу министров отправиться на митинги, выступить, поддержать боевое настроение москвичей. Вообще, одна такая ночь может выявить людей лучше, чем долгие годы. Кое-кто из наших неожиданно впал в панику, сбежал. Но остальные вели себя спокойно и даже мужественно. Например, Василий Васильевич Барчук, председатель правления Пенсионного фонда, немолодой, с больным сердцем. В вечер, когда замолкло «Останкино», примчался ко мне с дачи, в свитере, готовый сделать все, что необходимо».
… Мы с женой тоже поехали к Долгорукому. Перед красным зданием Моссовета - огромная толпа. Отдельно кучкуются герои августа 1991-го - ребята из движения «Живое кольцо», вооруженные… кольями (позже узнал, что для них приготовлены и автоматы, но пока вот - колья). Во всем чувствуется предгрозовое напряжение.
Слушаем Гайдара, уже не по телевизору а «вживую». Он подтверждает, в чем причина его тревоги:
Говорю честно: сегодня полагаться только на лояльность, на верность наших силовых структур было бы преступной халатностью и преступной наивностью с нашей стороны.
Мало-помалу, однако, напряжение начинает спадать. Появляется ощущение, что до Моссовета, по крайней мере этой ночью, боевики вряд ли доберутся…
* * *
Гайдар постоянно держит связь с президентом:
«Около двух ночи. Говорим по телефону с Борисом Ельциным. Голос у него усталый, даже охрипший, но гораздо более уверенный, чем раньше: войска будут! Двинулись! Идут к Москве!
Догадываюсь, что ему недешево стоило добиться такого поворота событий. Говорю, что, по моему мнению, президенту надо бы встретиться с военными, даже еще до вступления их подразделений в Москву. Они должны видеть его и лично от него получить приказ. В противном случае остается риск, что армия так и не начнет действовать. Победа все равно будет наша, но прольется больше крови.
В половине шестого утра президент перезвонил, сказал, что эту мою просьбу он выполнил».
«Эту мою просьбу он выполнил…» В этих словах Ельцина, конечно, чувствуется шутливая интонация, хотя ситуация, конечно, не располагала к шуткам.
Что же произошло в этом промежутке - между двумя часами и ночи и половиной пятого? Как и советовал Гайдар, президент встретился с Грачевым и другими военачальниками в Министерстве обороны. В СМИ о ней были противоречивые сообщения. По одним сведениям, генералы единодушно поддержали Ельцина, по другим - некоторые из них выразили несогласие с президентом. Коржаков в своих мемуарах так описывает эту встречу (иногда свидетельствам этого джентльмена можно доверять - когда они совпадают со свидетельствами других людей):
«Атмосфера мне сразу не понравилась: комната прокурена, Грачев без галстука, в одной рубашке. Через распахнутый ворот видна тельняшка. Другие участники заседания тоже выглядели растерянными. Бодрее остальных держался Черномырдин.
Президент вошел, все встали. Ниже генерал-полковника военных по званию не было. Но спроси любого из них, кто конкретно и чем занимается, - ответить вряд ли смогли бы.
Борису Николаевичу доложили обстановку. Никто ничего из этого доклада не понял. Ельцин спросил:
Наступила мертвая тишина. Все потупили глаза. Президент повторил вопрос:
Опять тишина…»
Как видим, ни единодушия, ни особых разногласий не было - была просто растерянность.
Коржаков сказал, что некий конкретный план есть у его заместителя - начальника Центра спецназначения Службы безопасности президента РФ капитана первого ранга Геннадия Захарова. Эпизод с «рассмотрением» этого плана генералами похож на анекдот:
«Когда Захаров сказал, что для успешной операции всего-то нужно десять танков и немного военных, генералы оживились: наконец появилось конкретное дело. Шеф поднял начальника Генштаба:
Есть у вас десять танков?
Борис Николаевич, танки-то у нас есть, танкистов нет.
А где танкисты?
Танкисты на картошке. (Оставшаяся с советских времен привычка - посылать солдат, гражданских рабочих и служащих, студентов, школьников на спасение колхозного урожая. - О.М.)
Вы что на всю российскую армию не можете десять танков найти?! - опешил президент.
Я сейчас все выясню, - перепугался генерал.
Шеф пригрозил:
Десять минут вам даю, чтобы вы доложили о выполнении, иначе…
Захаров же стал излагать подробности: сначала по радио, по всем громкоговорителям необходимо предупредить осажденных, что будет открыт огонь по Белому дому. Только после предупреждения начнется осада и стрельба по верхним этажам. Это своеобразная психологическая обработка, она подействует на осажденных.
На генералов, я видел, план Захарова уже подействовал - они слушали безропотно, раскрыв рот. Никто о столь решительных, радикальных действиях и не помышлял. У меня сложилось впечатление, что каждый из них думал лишь об одном - как оправдать собственное бездействие.
Борис Николаевич спросил штаб:
Согласны? Будут у кого-нибудь замечания?
Привычная тишина.
Решение о штурме приняли, и президент сказал:
Все, в семь утра прибудут танки, тогда и начинайте.
Борис Николаевич, я соглашусь участвовать в операции по захвату Белого дома только в том случае, если у меня будет ваше письменное распоряжение.
Опять возникла напряженная тишина. У шефа появился недобрый огонек в глазах. Он молча встал и направился к двери. Около порога остановился и подчеркнуто холодно посмотрел на «лучшего министра обороны всех времен». Затем тихо произнес:
Я вам пришлю нарочным письменный приказ.
Вернувшись в Кремль, тотчас приказал Илюшину подготовить документ. Подписал его и фельдсвязью отослал Грачеву».
Совещание на Арбате закончилось в четвертом часу ночи…
В действительности, дело, конечно, заключалось не в формальной бумаге, а в том, что министр обороны, как уже сказано, вообще колебался, следует ли принимать сторону Кремля или лучше уклониться от этого, переждать, посмотреть, как будут развиваться события. В качестве главного аргумента, почему он не жаждет поскорее привести в действие подчиненные ему войска, у него был принцип нейтралитета армии, который не раз провозглашался самим Ельциным и о котором в своих воспоминаниях, мы видели, пишет Гайдар. В конце концов, президенту удалось уломать министра, окончательно привлечь его на свою сторону - и это было главным результатом того ночного действа. Остальное - детали.
Из-за чего произошел перелом в настроении Грачева? Почему он перестал наконец колебаться и реально - не на словах - ш принял сторону Ельцина (не письменный же приказ президента в самом деле все тут решил!)? Полагаю, ключевую роль здесь сыграли вести, полученные им из Останкина, - то, что внутренние войска без всяких колебаний и сомнений (в первую очередь тут надо сказать спасибо отряду спецназа внутренних войск «Витязь») отбросили макашовцев от телецентра, не дали его захватить. Прояви они слабость, отдай телевидение в руки мятежников, позволь им выйти в эфир уже не с манифестами и воззваниями, а с известием о своей полной победе, - и все крутанулось бы в обратную сторону… В лучшем случае, армия так и осталась бы «нейтральной», в худшем… Известно, что в худшем.
Штурм Белого дома начался где-то в 6:30 — 6:40 (некоторые говорят — в 6:45). А в 9:00 с Новоарбатского моста и с набережной Тараса Шевченко по зданию открыли огонь танки Таманской дивизии.
Захаров, как мы помним, советовал подтянуть в район Белого дома десять танков. На деле стрельбу вели восемь: четыре с моста и четыре — с набережной Тараса Шевченко на противоположном от Дома Советов берегу Москвы-реки. Еще два танка стояли несколько поодаль от стрелявших, в резерве. Поскольку многие танкисты, как и доложил Ельцину начальник Генштаба, были «на картошке», экипажи оказались сборные, да и вообще недоукомпектованные: всего по два человека в каждой машине — командир и механик-водитель, причем некоторые даже не из штата дивизии, «прикомандированные». Один из танкистов, в ту пору лейтенант, только что из училища, позже рассказывал в «Московских новостях»:
3 октября в 21:00 я получил назначение командиром разведроты, танк Т-72, механика-водителя, маршрутный лист… Подписал ведомость выдачи боеприпасов и получил приказ: подавить огневые точки… (позже, когда танки уже были на марше, этот приказ по радио был уточнен - «подавить огневые точки в Белом доме» - О.М.)… Когда выехали на Калининский (точнее, уже Новоарбатский - О.М.) мост, оказалось, что людей на мосту нет, а из пулеметов шпарят с верхних этажей БД. Танк имеет одно ограничение: не может задрать пушку высоко. Потому что казенник упирается. А пулеметы били даже из «стакана» на крыше БД, ну и из окон. И шпарят из пулеметов по кому? По пехоте. А кто у нас пехота? Пехота у нас - юные дзержинцы. Из дивизии имени товарища Дзержинского. Салабоны всякие. Сынки. Дети. Это меня больше всего завело: по нашим детям, козлы всякие, за свои долбаные идеи… Поэтому - по пятому осколочным - огонь! По шестому - огонь!
Здесь, по-видимому, отсчет этажей идет не от земли, а от основания так называемого «стакана» - центральной, высотной части Белого дома. Известно, что танки стреляли по верхним этажам здания - двенадцатому и выше.
После нескольких залпов танковых орудий в Белом доме начался пожар. Всего по зданию было сделано двенадцать выстрелов. Гайдар:
«Тем, кто не пережил вечер третьего октября, не видел нависшей над страной страшной опасности, не звал людей на площадь, непросто понять мои чувства, когда раздался первый танковый выстрел по Белому дому. Как ни парадоксально, первое, что я испытал, было огромное облегчение: не придется раздавать оружие поверившим мне людям, посылать их в бой».
И еще Гайдар, уже как вывод из всего случившегося:
«3-4 октября в Москве состоялась скоротечная гражданская война. Коммунистические и националистические боевые дружины, действуя решительно и напористо, были близки к овладению ключевыми точками Москвы, а значит - России. Войска долго колебались, начали действовать только после явно выраженной обществом поддержки президентской стороны. Более ста пятидесяти убитых у «Останкино» и Белого дома.
Никто из вождей радикальной оппозиции и депутатов не пострадал. Пожалуй, больше всех опозорился «президент» А. Руцкой, по очереди призывавший летчиков - бомбить Кремль, иностранных послов - гарантировать его драгоценную жизнь, а затем демонстрировавший свой автомат в смазке как главное свое алиби…
Через некоторое время уйдет напряжение реальной схватки, мучительное беспокойство, охватившее миллионы людей в России и в мире вечером 3 октября, когда исход противоборства был неясен. Многие из тех, кто этим вечером заклинали президента действовать самым решительным образом, вскоре начисто отрекутся от своих слов, торопясь возложить на него всю ответственность за случившееся (это относится, в частности, к Явлинскому. - О.М.) А образ танков, стреляющих по Белому дому, надолго останется в общественной памяти, порождая сомнение в стабильности российских демократических институтов». И, добавлю, оставаясь «главным свидетельством» того, как «негодяй» Ельцин уничтожил «ростки российской демократии», проклюнувшиеся в стенах Белого дома.
___________________
Мороз Олег Павлович
Трансляция
С начала С конца
Не обновлять Обновлять
Позже многие сторонники Верховного Совета назовут переназначения силовиков ошибкой, побудившей отставленных министров однозначно занять сторону Ельцина. Несмотря на приказ новым руководителям проследовать в свои министерства для начала рабочей деятельности, естественно, реализовать это на практике не удалось. События между тем приобретали необратимый оборот, что в конечном итоге приведет к трагической развязке 3-4 октября. Но все это будет потом... «Газета.Ru» завершает ретро-онлайн событий, разворачивавшихся в Москве 21 сентября 1993 года, когда президент страны Ельцин своим указом 1400 фактически дал старт важнейшему процессу в новейшей российской истории, который одни назовут «антиконституционным переворотом», а другие — «октябрьским путчем».
Руцкой вступает в исполнение обязанностей президента России и отменяет Указ № 1400 как антиконституционный. Одновременно производятся перестановки в ключевых силовых ведомствах. Верховный Совет постановляет заменить и. о. министра безопасности Николая Голушко и Виктора Баранникова, министра обороны Павла Грачева на Владислава Ачалова, а главу МВД Виктора Ерина на Андрея Дунаева.
Верховный Совет принимает постановление о прекращении полномочий Ельцина с 20:00 21 сентября 1993 года «в связи с грубейшим нарушением конституции».
Открывается экстренная сессия Верховного Совета. Участники заседания устали и напряжены.
Хасбулатов готовит конспект выступления на Верховном Совете. Ему сообщают, что кворум для сессии собрался. Их Еревана прилетела делегация межпарламентской ассамблеи СНГ, которую председатель ВС направлял для зондирования по урегулированию Карабахского конфликта.
В самый разгар событий Хасбулатов находит время для научной работы.
«23:30. Дописал заключение к монографии «Мировая экономика», — указывает он в своем дневнике.
Активные сторонники Верховного Совета Виктор Анпилов, Илья Константинов и Альберт Макашов.
А что же происходит в последние часы 21 сентября в лагере Ельцина? Семья напряжена, а сам Борис Николаевич отдыхает после тяжелого трудового дня. Все действия уже предприняты — остается следить за противниками и ждать развития ситуации.
Лидер парламентариев Хасбулатов уезжает домой на улицу Щусева, чтобы забрать одежду. Запись об этом он оставляет в своем дневнике.
«У нас нет сомнений в том, что президент Российской Федерации действовал с прямым умыслом и с достаточно определенной целью по захвату власти, законодательных и иных органов, по отмене действия конституции и иных законов. Еще в марте 1993 года президент делал подобную попытку, когда с телеэкрана объявил об особом порядке управления страной, по сути дела, прообразе Указа № 1400. Но тогда, в марте, президент не осмелился ввести в действие этот Указ, он не был опубликован в СМИ. Президент отложил его введение до сентября 1993 года», — писал в своей книге «Война за Россию. Быть хорошим президентом» активный участник событий Виктор Илюхин.
После роспуска Верховного Совета и Съезда народных депутатов он был назначен специальным прокурором по постановлению парламента. Илюхин возбудил уголовное дело «по факту антиконституционных попыток прекращения деятельности Съезда народных депутатов, Верховного Совета и законно избранных судебных органов».
Москвичи все прибывают и прибывают. Скоро народа становится слишком много. Чтобы ориентироваться в темноте, зажигают факелы.
Защитники Верховного Совета начинают строить баррикады и прочие препятствия у Белого дома. Практически всем понятно, что мирного исхода у конфликта не будет.
Начальник Департамента охраны Верховного совета Александр Бовт получает приказ от Хасбулатова усилить караулы у Белого дома.
Начинается реализация плана реакции на события, разработанного 16 сентября на встрече Ельцина с силовиками в Завидово. Военнослужащими ВВ и милиционерами поочередно блокируются дом московского правительства на Новом Арбате (через несколько дней он станет одной из главных площадок противостояния), парламентский центр на Цветном бульваре и гараж Верховного Совета на Звенигородском шоссе. Во всех зданиях отключают связь.
Слово Хасбулатову: «Правдой является то, что именно Верховному Совету навязывалась конфронтация. Правдой является то, что председатель ВС страдал более всех от этой конфронтации. Правда и то, что если бы председатели палат, члены призидиума вместо того, чтобы заниматься склоками и интригами, вместе с ним попробовали бы активно повлиять на Кремль, возможно, трагедии не случилось бы. Меня постоянно травили, обвиняли в том, что якобы структура ВС, его аппарат «построены под председателя» — но не председатель же их «строил»? И не по моей инициативе они строились».
Министр связи Владимир Булгак принимает решение занять сторону Ельцина. Дом Советов отключают от междугородной связи. Центральные каналы по очереди объявляют о поддержке действий президента.
Хасбулатов на совещании народных депутатов обращается к Советам всех уровней с требованием немедленного созыва сессий. Цель инициативы - дать оценку «перевороту» и потребовать восстановления конституционного порядка.
За Ельцина - не менее разнородная демократическая общественность. Даже привычный критик президента Валерия Новодворская высказывается в его поддержку. Многие известные артисты тоже на стороне Ельцина. Политически активная сегодня Лия Ахеджакова - и 25 лет назад была в первых рядах.
«Решается судьба нашей несчастной России! - скажет она в эти дни, довершая образ театральной мимикой. - Родина в опасности, не спите! Нам грозят страшные вещи, опять придут коммунисты!»
На месте событий звучат призывы к всеобщей забастовке и неповиновению. Представители разных структур делают громкие заявления.
«Своим указом от 21 сентября президент России Борис Ельцин поставил себя вне закона, фактически совершив государственный переворот», — объявляет тереховский «Союз офицеров».
У Белого дома начинают собираться люди. Проходят стихийные митинги. Политический окрас пришедших поддержать Верховный Совет - необычайно пестрый. Здесь и коммунисты (умеренные и радикальные), и ветераны Афганистана, и националисты. Ненависть к Ельцину в эти дни объединила приверженцев противоположных, казалось бы, взглядов.
Необычный союз левых и правых подметят их противники. С легкой руки кого-то из либерал-демократов сторонникам Верховного Совета дают прозвище - «красно-коричневые».
После телеобращения Ельцина начальник ГУВД Панкратов заявляет о том, что «бардак в стране затянулся и пора наводить порядок». Большинство милицейских командиров также одобряют действия Ельцина.
Присутствующий на заседании президиума председатель Конституционного суда Валерий Зорькин делает заявление: Ельцин нарушил конституцию и должен быть снят с должности.
«Указ Президента Российской Федерации Б.Н.Ельцина «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации» от 21 сентября 1993 года № 1400 и его Обращение к гражданам России 21 сентября 1993 года не соответствуют части второй статьи 1, части второй статьи 2, статье 3, части второй статьи 4, частям первой и третьей статьи 104, части третьей пункта 11 статьи 1215, статье 1216, части второй статьи 1218, статьям 1651, 177 Конституции Российской Федерации и служат основанием для отрешения Президента Российской Федерации Б.Н.Ельцина от должности или приведения в действие иных специальных механизмов его ответственности в порядке статьи 12110 или 1216 Конституции Российской Федерации», — сообщается в заключении КС за подписью Зорькина.
«Статья 1216 предписывала прекращение полномочий Ельцина немедленно, так как он распустил Съезд и Верховный Совет, но механизма реализации она не давала. Очевидно, получалось, что далее должна была действовать другая статья конституции, в соответствии с которой вице-президент, в случае отсутствия президента, должен выполнять его функции. В целом все было понятно, но надо было написать текст соответствующих постановлений, об отрешении от должности Ельцина и о вступлении Руцкого в должность президента, чем я вместе с коллегами и занимался», — отмечал в своей книге «Приватизация по Чубайсу. Ваучерная афера. Расстрел парламента» народный депутат Сергей Полозков.
Этим же постановлением на 22 сентября созывается внеочередная сессия Верховного Совета с повесткой дня «О государственном перевороте в Российской Федерации».
Вот о чем гласила статья 121-6 конституции:
«Полномочия президента Российской Федерации не могут быть использованы для изменения национально-государственного устройства Российской Федерации, роспуска либо приостановления деятельности любых законно избранных органов государственной власти, в противном случае они прекращаются немедленно».
Wikimedia
Президиум Верховного Совета принял постановление № 5779-I «О немедленном прекращении полномочий Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина». Документ предписывал на основании статей 121-6 и 121-11 конституции считать полномочия президента Ельцина прекращенными с момента подписания Указа № 1400 и признать, что вице-президент Руцкой приступил к исполнению полномочий президента с момента подписания этого указа. Президиум постановил, что Указ № 1400 в соответствии с частью второй статьи 1218 конституции не подлежит исполнению.
Ельцин объявляет телезрителям о принятом Указе «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации». Президент прекращает деятельность Съезда народных депутатов и Верховного Совета и назначает выборы Федерального Собрания на 12 декабря. Таким образом, появляются новые органы законодательной власти — Совет Федерации и Государственная Дума. Ельцин переподчиняет Центробанк правительству, приостанавливает действие конституции РСФСР и работу Конституционного суда. Генеральный прокурор переподчинен президенту. «В российский парламент должны прийти люди более компетентные, более культурные, более демократичные, — подытоживает Ельцин. - Верю, что в России такие люди есть. Верю, что мы с вами их найдем и наберем».
«Наступило время самых серьезных решений», — говорит Ельцин и делает многозначительную паузу. Смотрит прямо в объектив камеры. Хорошо видно, как берет в руки листки.
Следует жесткая критика в адрес оппонентов - «группы лиц», по выражению президента, «захвативших власть в Верховном Совете». Они превратили его в штаб непримиримой оппозиции, горячится Ельцин, и подталкивают Россию к пропасти.
«Уважаемые сограждане! - вновь обращается президент к россиянам, делая траурное лицо. - Единственным способом преодоления паралича государственной власти в Российской Федерации является ее коренное обновление на основе принципов народовластия и конституционности. Действующая конституция не позволяет это сделать. Она также не предусматривает процедуры принятия новой конституции, в которой был бы предусмотрен достойный выход из кризиса государственности. Будучи гарантом безопасности нашего государства, я обязан предложить выход из этого тупика, обязан разорвать этот губительный порочный круг».
После этих слов президент берет в правую руку чашку и делает глоток.
«В мой адрес идут потоком требования со всех концов нашей страны, — продолжает Ельцин. - Остановить опасное развитие событий, прекратить издевательство над народовластием. Уже более года предпринимаются попытки найти компромисс с депутатским корпусом, с Верховным Советом. Россияне хорошо знают, сколько шагов навстречу делалось с моей стороны на последних съездах и между ними. Но даже если о чем-то удавалось договориться, через короткое время следовал категорический отказ выполнять взятое на себя обязательство».
Кульминация дня! Подтянутый, сосредоточенный и очень серьезный Ельцин с идеально уложенной прической появляется в кадре на фоне российского флага (средняя полоса тогда еще была не синей, как сегодня, а голубой).
«Уважаемые сограждане! - начал президент. - Я обращаюсь к вам в один из самых сложных и ответственных моментов. Накануне событий чрезвычайной важности. В последние месяцы Россия переживает глубокий кризис государственности. В бесплодную и бессмысленную борьбу на уничтожение втянуты буквально все государственные институты и политические деятели. Прямое следствие этого - снижение государственной власти в целом. Уверен, все граждане России убедились: в таких условиях нельзя не только вести труднейшие реформы, но и поддерживать элементарный порядок. Нужно сказать прямо: если не положить конец политическому противоборству в российской власти, если не восстановить нормальный ритм ее работы, — не удержать контроль за ситуацией, не сохранить наше государство, не сохранить мир в России».
Теперь текст Указа № 1400 доставлен членам президиума Верховного Совета. Хасбулатов послал офицера связи на три буквы. После возвращения в Кремль фельдъегерь доложил об инциденте. Семенченко приказал ему «написать подробный рапорт и не забыть цитаты». В Белом доме включают телевизоры. Все ждут обращения Ельцина к нации, о котором Хасбулатову и Руцкому известно с утра. Оба прекрасно осведомлены о грядущем выступлении президента. Паники в рядах оппозиции нет. Ее вожди полны решимости идти до конца. Ситуация накаляется.
Текст Указа №1400 передан послу США Томасу Пикерингу. Тот немедленно докладывает о происходящем Биллу Клинтону. Президент сразу же звонит Ельцину и выражает коллеге полную поддержку. Такое же заявление Клинтон делает публично. Итак, Америка - за Ельцина.
Первый заместитель председателя правительства Егор Гайдар проводит совещание с другими замами Анатолием Чубайсом, Сергеем Шахраем, Владимиром Шумейко, Юрием Яровым и министром иностранных дел Андреем Козыревым. Демократы договариваются о действиях по реализации Указа №1400, который должен быть обнародован в самое ближайшее время. Среди первоочередных мер - лишить лидеров Верховного Совета прямого выхода в прямой эфир, организовать блокаду Белого дома, подавлять любые проявление неповиновения в региональных органах исполнительной власти. План поддерживает премьер-министр Виктор Черномырдин.
gaidarforum.ru
Начальник ГУВД Владимир Панкратов собрал руководящий состав своего управления. Сообщает обстановку. Милиционеры понимают, что скоро, возможно, потребуются решительные действия. Кровопролития, конечно, никто не хочет.
Собственно, вот так выглядит текст Указа 1400.
Руководитель президентского секретариата Валерий Семенченко вызывает офицеров фельдсвязи и раздает им запечатанные пакеты. Фельдъегери начинают разводить Указ по редакциям основных газет и телеграфных агентств. Пакеты вручают адресатам лично и под расписку.
Тот жаркий период был необычайно богат на громкие заявления. Теперь очередь Руцкого объяснить, как он понимает сложившуюся ситуацию.
«В чем суть происходящих событий? Диктат коммунистической партии, существовавший в нашей стране до августа 1991 года, нынешняя партия власти пытается заменить на диктат на два порядка выше - на диктат демократов. Идеология точно такая же: кто не с нами, тот против нас. Таким образом, в обществе создается фундаментальный раскол», — заключил Руцкой на своей пресс-конференции.
Свою позицию по конфликтному вопросу Хасбулатов выразил еще в августовском телевыступлении.
«Верховный Совет конечно же за приватизацию, конечно же за реформы, — читал он по бумажке. - Именно Верховный Совет и принял еще в прошлом году специальный закон, регулирующий весь этот процесс. Но дело в том, что парламенту должна быть представлена программа приватизации и соответствующий проект закона, подготовленный правительством. Ничего этого нет. Приватизация идет хаотически. Заводы попадают в руки мошенников, мафиозных структур и разных заезжих дельцов. А народ, естественно, пока только теряет».
Понимая историческую значимость текущего момента, Хасбулатов необычайно активен. Еще утром он поочередно встретился с председателем Конституционного суда Валерием Зорькиным, начальником аналитического центра ВС Вячеславом Ачаловым и Александром Руцким. В ходе еще одной встречи Хасбулатов поинтересовался у заместителя министра обороны Михаила Колесникова политическими настроениями среди высокопоставленных военных.
На заседании президиума принято решение об организации обороны Дома Советов и создании штаба обороны, а также утверждены обращения «К народам России, СНГ, мирового сообщества», к народным депутатам Советов всех уровней, военнослужащим Российской армии, сотрудникам Министерства безопасности и Министерства внутренних дел, всем гражданам России с призывом «пресечь государственный переворот, спровоцированный Ельциным и его окружением».
Вызванные Хасбулатовым министр обороны Грачев и глава МВД Ерин в Белый дом не явились. С Ельциным и Черномырдиным связаться тоже не удается. Хасбулатов решает: президент и премьер-министр намеренно его избегают.
Еще утром все депутаты были вызваны в Белый дом на это время. Начинается экстренное заседание президиума Верховного Совета. Хасбулатов заявляет о критической ситуации в стране и предупреждает депутатов о возможности «любых событий». Председатель ВС призывает сторонников «встать на пути антиконституционного переворота».
Согласно Коржакову, подготовка Указа № 1400 началась за несколько месяцев до легендарного выдеовыступления Ельцина. Вот как рассказывает о ходе обсуждений документа сам очевидец в своих мемуарах. «Знаменитый Указ 1400 о роспуске Верховного Совета, а точнее — только проект этого документа, впервые обсуждали в Огареве. Туда Борис Николаевич пригласил Козырева, Грачева, Ерина, Черномырдина и Голушко. Мы с Барсуковым на совещание не пошли, а сидели в соседней комнате, готовые в любой момент войти и поддержать Ельцина.
Указ одобрили все. Спорили лишь о дате роспуска. Хотели 19 сентября распустить парламент, но, подумав, решили это сделать на день раньше, 18-го. Все-таки воскресенье, и в Белом доме никого не должно было быть. Надеялись без осложнений перекрыть входы в здание и не пустить депутатов на работу.
Указ никому не показался ни антиконституционным, ни экстремистским. Верховный Совет сам сделал столько антиконституционных шагов, что противостояние с президентом достигло апогея. Конфликт затягивался, иного выхода из него не видели. Жизнь граждан не улучшалась, а законодательная власть только и делала, что конфликтовала с исполнительной. К тому же Конституция явно устарела и не соответствовала изменившимся отношениям в обществе».
Начинается запись видеообращения Ельцина. В студии помощники президента, сотрудники охраны и телевизионщики. «Президент придавал особое значение своему обращению к народу и много работал над ним, стараясь сделать его более энергичным, — вспоминал в своих мемуарах тогдашний пресс-секретарь президента Вячеслав Костиков. — Он неоднократно на этапе подготовки просматривал и правил его. Окончательный текст был рассчитан на 15 минут. Всего 15 минут! Но по мере того как на экранах телевизоров бежали эти минуты, миллионы россиян начинали осознавать, что они живут «в другой стране», при новой власти. С эпохой коммунистических Советов было покончено». Созерцание себя в интерьере Хасбулатова, видимо, не пришлось по нраву Борису Николаевичу. Локоть его сделал как бы неловкое движение, от которого Руслан Имранович резко выпал из наблюдаемого в зеркале пространства». Больше политики в бане вместе не парились, констатировал Коржаков. И с какого-то момента Ельцин начал сильно раздражаться от одного только упоминания фамилии своего оппонента.
Глубину противоречий между законодательной и исполнительной ветвями власти дополнительно усиливала взаимная неприязнь первых лиц - Ельцина и Хасбулатова. Как указывает Коржаков, «историческое противостояние президента и Верховного Совета спровоцировал малозначительный эпизод, после которого личные отношения Ельцина и Хасбулатова безнадежно испортились». «Руслан Имранович иногда парился в сауне вместе с шефом, но однажды пригласил в эту узкую компанию своего массажиста. Он, видимо, почувствовал себя на равных с Ельциным, оттого и позволил роковую бестактность. Борис Николаевич присутствие массажиста вытерпел, но я уже знал — самого Хасбулатова он долго терпеть не станет», — делился воспоминаниями Коржаков.
вице-президентом страны Александром Руцким. Вожаки оппозиции опирались на большую часть народных депутатов (в основном левой направленности), политиков националистического толка (Александр Баркашов, Сергей Бабурин), видных отставных силовиков (экс-командующий ВДВ и бывший замминистра обороны СССР Виктор Ачалов, экс-министр безопасности Виктор Баранников, бывший глава МВД Андрей Дунаев, экс-командующий Приволжско-Уральским военным округом Альберт Макашов, председатель «Союза офицеров» Станислав Терехов и др.), ветеранов конфликта в Приднестровье, казачьи формирования.
1993 год. Президент РФ Борис Ельцин и Виктор Черномырдин беседуют в президиуме Всероссийского совещания по проблемам борьбы с организованной преступностью и коррупциейРаскол произошел из-за разного взгляда на проведение экономических реформ. Лагерь президента настаивал на немедленной реализации инициатив, в то время как их противники призывали не спешить, предостерегали реформаторов от ошибок. Объектом споров стала конституция России, которая, по мнению ельцинистов, тормозила перемены. Глава государства испытывал дискомфорт из-за ограниченности своих полномочий. Главным препятствием на пути к дальнейшей демократизации общества (а также усиления собственной власти) Ельцин и его сторонники считали Верховный Совет, а конкретно - его руководство.
Во второй половине сентября 1993-го достиг своего апогея конституционный кризис, развивавшийся в стране с декабря прошлого года. Несмотря на распад СССР, переформатирование политических институтов власти состоялось еще не в полной мере. Из-за причудливого симбиоза пережитков советской системы и новых импульсов демократии в стране фактически оформилось двоевластие. В открытое противостояние с президентом России Борисом Ельциным вступил председатель Верховного Совета Руслан Хасбулатов. «Газета.Ru» начинает онлайн драматичных событий 25-летней давности, которые навсегда изменили ход истории.
Вечером 21 сентября 1993 года Борис Николаевич Ельцин в телеобращении к народу объявил о том, что он подписал указ № 1400, предписывающий прекратить деятельность Верховного Совета и Съезда народных депутатов, и назначить на 11-12 декабря выборы в новый создаваемый представительный орган власти, Федеральное собрание Российской Федерации . Конституционный Суд, собравшийся в ночь с 21 по 22 сентября, нашёл в указе нарушение ряда статей действовавшей в то время Конституции, и установил наличие оснований для отрешения президента от должности. Верховный Совет своим постановлением объявил о прекращении президентских полномочий Ельцина «в связи с грубейшим нарушением» Конституции, расценив этот шаг как государственный переворот, и о временном переходе полномочий к вице-президенту Руцкому.
Верховный Совет объявил о созыве 22 сентября X (Чрезвычайного) Съезда народных депутатов. По утверждению спикера Верховного совета Р. И. Хасбулатова те органы исполнительной власти, что подчинились Ельцину, задерживали депутатов из регионов и препятствовали их прибытию другими способами. Реально Съезд смог открыться только вечером 23 сентября. При этом кворума, для которого требовалось 689 депутатов, на Съезде достигнуто не было. По утверждению руководства ВС, присутствовало 639 депутатов, президентская сторона говорила только о 493. Тогда было принято решение лишить депутатского статуса тех, кто не явился в Белый дом, после чего объявили о достижении кворума. После этого съезд принял постановление об отрешении Ельцина от должности, согласно статьям 6 и 10 закона «О Президенте РСФСР». Противостояние между президентом и верными ему силами охраны порядка и сторонниками Верховного Совета переросло в вооружённые столкновения. 3 октября Ельцин объявил о введении чрезвычайного положения. Сторонники Верховного Совета взяли под контроль одно из зданий мэрии Москвы на Краснопресненской набережной и попытались проникнуть в одно из зданий телецентра Останкино . Ельцин объявил о введении чрезвычайного положения и после консультации с Виктором Черномырдиным и министром обороны Павлом Грачёвым дал приказ о штурме здания Дома Советов. Штурм здания мэрии, телецентра Останкино и штурм здания Дома Советов с применением танков привели к многочисленным жертвам (по официальным данным - 123 человека погибших, 384 раненых ) среди сторонников Верховного Совета, журналистов, сотрудников правоохранительных органов, и случайных людей.
После роспуска Верховного Совета Ельцин на некоторое время сосредоточил в своих руках всю полноту власти и принимает ряд решений: об отставке А. В. Руцкого и фактическом упразднении должности вице-президента, о приостановлении деятельности Конституционного суда, о прекращении деятельности Советов всех уровней и изменении системы местного самоуправления, о назначении выборов в Совет Федерации и всенародного голосования, а также своими указами отменяет и изменяет ряд положений действующих законов.
В связи с этим, некоторые известные юристы (включая председателя КС, доктора юридических наук проф. В. Д. Зорькина ), государственные деятели, политологи, политики, журналисты (в первую очередь - из числа политических противников Ельцина) отмечали, что в стране установлена диктатура . Вот что пишет, например, бывший председатель Верховного Совета и активный участник событий (из числа противников Ельцина) проф. Р. И. Хасбулатов:
Грубо поправ действующую Конституцию, Президент и его окружение объявили о прекращении деятельности предусмотренных Основным Законом России высших представительных органов власти - Съезда народных депутатов и Верховного Совета Российской Федерации. Тем самым в стране установлена диктатура.
В феврале 1994 года участники событий выпущены согласно постановлению Государственной Думы об амнистии (все они согласились на амнистию, хотя и не были осуждены).
Вечером 21 сентября 1993 года Борис Николаевич Ельцин в телеобращении к народу объявил о том, что он подписал указ № 1400, предписывающий прекратить деятельность Верховного Совета и Съезда народных депутатов, и назначить на 11-12 декабря выборы в новый создаваемый представительный орган власти, Федеральное собрание Российской Федерации. Конституционный Суд, собравшийся в ночь с 21 по 22 сентября, нашёл в указе нарушение ряда статей действовавшей в то время Конституции, и установил наличие оснований для отрешения президента от должности. Верховный Совет своим постановлением объявил о прекращении президентских полномочий Ельцина «в связи с грубейшим нарушением» Конституции, расценив этот шаг как государственный переворот, и о временном переходе полномочий к вице-президенту Руцкому.
Верховный Совет объявил о созыве 22 сентября X (Чрезвычайного) Съезда народных депутатов. По утверждению спикера Верховного совета Р. И. Хасбулатова те органы исполнительной власти, что подчинились Ельцину, задерживали депутатов из регионов и препятствовали их прибытию другими способами. Реально Съезд смог открыться только вечером 23 сентября. При этом кворума, для которого требовалось 689 депутатов, на Съезде достигнуто не было. По утверждению руководства ВС, присутствовало 639 депутатов, президентская сторона говорила только о 493. Тогда было принято решение лишить депутатского статуса тех, кто не явился в Белый дом, после чего объявили о достижении кворума. После этого съезд принял постановление об отрешении Ельцина от должности, согласно статьям 6 и 10 закона «О Президенте РСФСР». Противостояние между президентом и верными ему силами охраны порядка и сторонниками Верховного Совета переросло в вооружённые столкновения. 3 октября Ельцин объявил о введении чрезвычайного положения. Сторонники Верховного Совета взяли под контроль одно из зданий мэрии Москвы на Краснопресненской набережной и попытались проникнуть в одно из зданий телецентра Останкино. Ельцин объявил о введении чрезвычайного положения и после консультации с Виктором Черномырдиным и министром обороны Павлом Грачёвым дал приказ о штурме здания Дома Советов. Штурм здания мэрии, телецентра Останкино и штурм здания Дома Советов с применением танков привели к многочисленным жертвам (по официальным данным - 123 человека погибших, 384 раненых) среди сторонников Верховного Совета, журналистов, сотрудников правоохранительных органов, и случайных людей.
После роспуска Верховного Совета Ельцин на некоторое время сосредоточил в своих руках всю полноту власти и принимает ряд решений: об отставке А. В. Руцкого и фактическом упразднении должности вице-президента, о приостановлении деятельности Конституционного суда, о прекращении деятельности Советов всех уровней и изменении системы местного самоуправления, о назначении выборов в Совет Федерации и всенародного голосования, а также своими указами отменяет и изменяет ряд положений действующих законов.
В связи с этим, некоторые известные юристы (включая председателя КС, доктора юридических наук проф. В. Д. Зорькина), государственные деятели, политологи, политики, журналисты (в первую очередь - из числа политических противников Ельцина) отмечали, что в стране установлена диктатура. Вот что пишет, например, бывший председатель Верховного Совета и активный участник событий (из числа противников Ельцина) проф. Р. И. Хасбулатов:
Грубо поправ действующую Конституцию, Президент и его окружение объявили о прекращении деятельности предусмотренных Основным Законом России высших представительных органов власти - Съезда народных депутатов и Верховного Совета Российской Федерации. Тем самым в стране установлена диктатура.
В феврале 1994 года участники событий выпущены согласно постановлению Государственной Думы об амнистии (все они согласились на амнистию, хотя и не были осуждены).
Октябрьские события 1993 года
С юридической точки зрения события октября 1993 года противоречили действовавшей на тот момент Конституции. До этих событий между президентом и Верховным Советом возникли серьёзные разногласия. Ещё в марте 1993 года Ельцин планировал ввести так называемый ОПУС (особый порядок управления страной) в том случае, если депутаты выскажут недоверие президенту. Однако этого не понадобилось.
21 сентября был издан указ 1400. В тот же день Конституционный суд признал указ неконституционным и Верховный Совет назначил временно исполняющим обязанности президента А. В. Руцкого, однако фактически Б. Н. Ельцин продолжал исполнять обязанности Президента. С 22 сентября по распоряжению Ельцина здание Верховного Совета было блокировано милицией и отключено от воды и электроэнергии. Таким образом депутаты оказались на осадном положении.
Выступления граждан на улицах 3-4 октября, последовавшие за штурмом московской мэрии и телецентра Останкино сторонниками Руцкого 3 октября, жестоко подавлялись. Ранним утром 4 октября в Москву были введены войска, затем последовал обстрел Дома Советов, а после 17 часов - капитуляция его защитников. В ходе этих событий с обеих сторон погибло, по данным следствия, 123 человека, из них ни одного депутата.
Конституционная реформа
12 декабря 1993 года состоялись выборы в Совет Федерации и в Государственную Думу, а также всенародный референдум о принятии проекта новой Конституции. 20 декабря ЦИК России объявил результаты референдума: «за» проголосовало 32,9 млн избирателей (58,4 % активных избирателей), против - 23,4 млн (41,6 % активных избирателей). Конституция была принята, так как в соответствии с действующим при проведении референдума указом Президента Ельцина от 15 октября 1993 № 1633 «О проведении всенародного голосования по проекту Конституции Российской Федерации» для вступления в силу новой Конституции необходимо абсолютное большинство голосов. Впоследствии были попытки оспорить результаты этого голосования в Конституционном Суде Российской Федерации, однако Суд отказал в рассмотрении дела.
Новая Конституция Российской Федерации предоставила Президенту значительные полномочия, в то время как полномочия Парламента были значительно сокращены. Конституция после опубликования 25 декабря в Российской газете вступила в силу. 11 января 1994 года начали работу обе палаты Федерального Собрания, конституционный кризис закончился.
В начале 1994 года Ельцин инициировал подписание договора об общественном согласии и договора о разграничении полномочий с Татарстаном, а затем - и с другими субъектами Федерации.
По мнению О. А. Платонова, Ельцин и его ближайшее окружение в 1993-1994 гг. не исключали также возможности реставрации в России монархии с провозглашением монархом несовершеннолетнего (на то время) правнука Великого князя Кирилла Владимировича - Георгия Михайловича. Ельцину и его соратникам отводилась в случае реализации этого проекта роль «коллективного регента» при Георгии; этот ход сторонникам идеи реставрации монархии виделся как одна из «легитимных» возможностей сохранения власти, «без риска выборов».
Чеченский конфликт
Ещё в сентябре 1991 года люди Дудаева разгромили в Грозном Верховный Совет Чечено-Ингушетии, председателем которого был сторонник ГКЧП Докку Завгаев. Председатель Верховного Совета России Руслан Хасбулатов после этого отправил им телеграмму «С удовольствием узнал об отставке ВС республики». После распада СССР Джохар Дудаев объявил о выходе Чечни из состава Российской Федерации и о создании Республики Ичкерии.
И даже после этого, когда Дудаев прекратил платить налоги в общий бюджет и запретил сотрудникам российских спецслужб въезд в республику, федеральный центр официально продолжал перечислять Дудаеву деньги. В 1993 году на Калининградскую область было выделено 140 млн рублей, на Чечню 10,5 млрд рублей.
Российская нефть до 1994 года продолжала поступать в Чечню. Дудаев за неё не платил, а перепродавал за рубеж. Также Дудаеву досталось много оружия: 2 пусковые ракетные установки сухопутных войск, 42 танка, 34 БМП, 14 БТР, 14 легкобронированных тягача, 260 самолётов, 57 тысяч единиц стрелковой техники и много другого оружия.
Так, представитель партии «Яблоко» в 1999 году обвинила Ельцина в том, что в Чеченской республике имеются многочисленные случаи похищения людей: «Он, Президент Ельцин, виновен в том, что в год, когда все мировое сообщество отмечало 50-летие Декларации прав человека и он, Президент Ельцин, объявил в России год защиты прав человека, в России на рубеже третьего тысячелетия возрождена работорговля, возрождено крепостное право. Я имею в виду тех 500 наших ребят, которые пленены и каждый день это количество пленённых, к сожалению, не уменьшается, а возрастает… Это он, Президент Ельцин, виноват в том, что одной из моих избирательниц в День праздника международной солидарности трудящихся позвонили из Чечни, из Грозного, и предложили выкупить своего сына за 30 тысяч долларов, либо обменять на одного из пленённых чеченцев в российских тюрьмах, осуждённых чеченцев».
30 ноября 1994 года Б. Н. Ельцин принял решение о вводе войск в Чечню и подписал секретный указ № 2137 «О мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики», начался чеченский конфликт.
11 декабря 1994 года на основании указа Ельцина «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооружённых формирований на территории Чеченской Республики и в зоне осетино-ингушского конфликта» начался ввод войск в Чечню. Многие непродуманные действия привели к большим жертвам как среди военного, так и среди гражданского населения: десятки тысяч человек погибли и сотни тысяч были ранены. Часто происходило так, что во время военной операции или незадолго до неё из Москвы приходил приказ об отбое. Это давало возможность чеченским боевикам перегруппировать свои силы. Первый штурм Грозного был непродуманным и привёл к большим жертвам: погибло и пропало без вести свыше 1500 человек, в плен попало 100 российских военнослужащих.
В июне 1995 года, во время захвата отрядом боевиков под руководством Ш.Басаева больницы и родильного дома в Будённовске, Ельцин находился в Канаде, и решил не прекращать поездку, предоставив возможность Черномырдину урегулировать ситуацию и вести переговоры с боевиками, вернулся только после завершения всех событий, уволил руководителей ряда силовых ведомств и губернатора Ставропольского края. В 1995 году в Конституционном Суде РФ законность указов № 2137 и № 1833 («Об основных положениях военной доктрины Российской Федерации» в части, касающейся использования Вооружённых Сил РФ при разрешении внутренних конфликтов) была оспорена группой депутатов Государственной Думы и Советом Федерации. По мнению Совета Федерации, оспариваемые им акты составили единую систему и привели к неправомерному применению Вооружённых Сил РФ, поскольку их использование на территории Российской Федерации, а также иные предписанные в этих актах меры юридически возможны лишь в рамках чрезвычайного или военного положения. В запросе подчёркивается, что результатом этих мер явились незаконные ограничения и массовые нарушения конституционных прав и свобод граждан. По мнению группы депутатов Государственной Думы использование оспоренных ими актов на территории ЧР, повлёкшее значительные жертвы среди гражданского населения, противоречит Конституции РФ и международным обязательствам, принятым на себя Российской Федерацией. Конституционный Суд прекратил производство по делу о соответствии указа № 2137 Конституции Российской Федерации без рассмотрения по существу, поскольку этот документ был признан утратившим силу 11 декабря 1994 года.
В августе 1996 года чеченские боевики выбили федеральные войска из Грозного. После этого были подписаны Хасавюртовские соглашения, которые многими рассматриваются как предательские.
Разгон Верховного Совета Российской Федерации (также известный как «Конституционны й кризис 1993 года», «Государственный переворот 1993 года», «Расстрел Белого д ома», «Расстрел Дома Советов», «Октябрьское восстание 1993-го», «Указ 1400», «Октябрьский путч») -- конфликт двух ветвей российской власти, происходивший 21 сентября -- 4 октября 1993 года вследствие конституционного кризиса, развивавшегося с 1992 года. Результатом противостояния стало насильственное прекращение действия в России советской модели власти, существовавшей с 1917 года, сопровождавшееся вооружёнными столкновениями на улицах Москвы и последующими несогласованными действиями войск, в ходе которых погибло не менее 157 человек и 384 были ранены (из них 3 и 4 октября -- 124 человека, 348 раненых). Краткая историческая энциклопедия. / Под ред. академика А. О. Чубарьяна. Т.2. М.: 2002. По неофициальным данным, количество жертв -- в несколько раз больше. После завершения событий официальный траур по погибшим не объявлялся. Кризис явился следствием противостояния двух политических сил: с одной стороны -- Президента Российской Федерации Бориса Ельцина (Всероссийский референдум 25 апреля 1993 года), правительства, возглавлявшего Виктором Черномырдиным, мэра Москвы Юрия Лужкова и небольшой части депутатов Верховного Совета и Съезда народных депутатов Российской Федерации -- сторонников президента, а с другой стороны -- противников социально-экономической политики президента и правительства: вице-президента Александра Руцкого, основной части депутатов Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации во главе с Русланом Хасбулатовым, большинство в котором составлял блок «Российское единство», в который входили представители КПРФ, фракции «Отчизна» (радикальные коммунисты, отставные военные и депутаты социалистической ориентации.), «Аграрный союз», депутатской группой «Россия», руководимой инициатором объединения коммунистических и националистических партий Сергеем Бабуриным. События начались с издания Президентом Б. Н. Ельциным указа № 1400 о роспуске Верховного Совета, чем была нарушена действовавшая тогда Конституция, и окончилось силовым разгоном Верховного Совета и Съезда Народных Депутатов. Существенную роль в трагической развязке сыграли личные амбиции Председателя Верховного Совета Руслана Хасбулатова, выразившиеся в его нежелании заключать компромиссные соглашения с администрацией Бориса Ельцина в ходе конфликта, а также самого Бориса Ельцина, который после подписания указа № 1400 отказывался напрямую разговаривать с Хасбулатовым даже п о телефону. По заключению комиссии Госдумы РФ, значительную роль в обострении обстановки сыграли действия сотрудников московской милиции по разгону митингов и манифестаций в поддержку Верховного Совета и задержанию их активных участников в период с 27 сентября по 2 октября 1993 года, что в некоторых случаях приобретало характер массовых избиений манифестантов с применением спецсредств. Согласно одной из версий, переговоры противоборствующих сторон при посредничестве Патриарха Всея Руси, на которых предлагалось выработать «нулевой вариант» -- одновременные перевыборы президента и Верховного Совета, назначенные на 16:00 3 октября были сорваны из-за начавшихся в Москве массовых беспорядков, вооружённого нападения группы защитников Верховного Совета во главе с Альбертом Макашовым по призыву вице-президента Александра Руцкого на здание мэрии и отъезда группы вооружённых сторонников Верховного Совета на угнанных армейских грузовиках к телецентру «Останкино». Мнения о позиции Конституционного суда Российской Федерации с В.Д. Зорькиным во главе, расходятся: по мнению самих судей и сторонников ВС РФ, он сохранял нейтралитет; по мнению стороны президента, -- участвовал на стороне ВС РФ. Оценка событий не избежала идеологических клише. Как «государственный переворот» квалифицируют события 21 сентября -- 4 октября 1993 года Краткая историческая энциклопедия, написанная авторским коллективом под редакцией директора Института Всеобщей Истории РАН А. О. Чубарьяна, изданная в 2002 году издательством «Наука», бывший руководитель Верховного Совета Рос сии Руслан Хасбулатов и член КПРФ, доцент МГУ, дочь Председателя Верховного Совета СССР Анатолия Лукьянова Елена, выступавшая на стороне Верховного совета и находившаяся в Доме советов РСФСР во время событий. В то же время как «подавление коммунистического мятежа» характеризует их 10 лет спустя заведующий отделом социально-политических исследований ВЦИОМ Лев Гудков. Как «бессмысленное и беспощадное противостояние двух ветвей власти, у которых не было по сути никаких разногласий, кроме слепой корпоративной ненависти и спора кто кого в землю закопает» 16 лет спустя характеризует те события публицист Леонид Радзиховский. Расследование событий не было завершено, следственная группа была распущена после того, как в феврале 1994 года Государственная дума приняла решение об амнистии для всех лидеров противостояния, в результате чего общество до сих пор не имеет однозначных ответов на ряд ключевых вопросов о происходивших трагических событиях, в частности, о роли политических лидеров, выступавших как на одной, так и на другой стороне, о принадлежности снайперов, стрелявших по мирным гражданам и сотрудникам милиции, действия х провокаторов, о том кто виноват в трагической развязке, довольствуясь лишь версиями участников и очевидцев событий, следователя распущенной следственной группы, публицистов и комиссии Госдумы РФ, возглавлявшейся коммунистом Татьяной Астраханкиной, приехавшей в Москву из Ржева в конце сентября 1993 года для защиты Дома Советов, которую товарищи по партии, в частности Директор Института Современного Социализма Алексей Подберекин называли «ортодоксом». В соответствии с новой Конституцией, принятой на всенародном голосовании 12 декабря 1993 года и действующей до настоящего времени, Президент Российской Федерации получил существенно более широкие полномочия, чем по действовавшей на тот момент Конституции 1978 года (с изменениями 1989-- 1992 годов). § 2 « Конституционная реформ в РФ 1993г. » 12 декабря 1993 года состоялись выборы в Совет Федерации и в Государственную Думу, а также всенародный референдум о принятии проекта новой Конституции. 20 декабря ЦИК России объявил результаты референдума: «за» проголосовало 32,9 млн. избирателей (58,4 % активных избирателей, против -- 23,4 млн. (41,6 % активных избирателей). Конституция была принята, так как в соответствии с действующим при проведении референдума указом Президента Ельцина от 15 октября 1993 № 1633 «О проведении всенародного голосования по проекту Конституции Российской Федерации» для вступления в силу новой Конституции необходимо абсолютное большинство голосов. Впоследствии были попытки оспорить результаты этого голосования в Конституционном С уде Российской Федерации, однако Суд отказал в рассмотрении дела, объяснив это отсутствием прав на изменение нескольких основополагающих статей Конституции. Краткая историческая энциклопедия. Под ред. академика А. О. Чубарьяна. Т.2. М.: 2002. Если выделить основные этапы конституционной реформы это будет выглядеть так: 5 октября -- распущен Моссовет и райсоветы (несколько депутатов арестованы), снят с должности генпрокурор В. Степанков, на его место назначен А. Казанник, сняты с должностей главы администраций, высказывавшиеся против указа № 1400: Виктор Берестовой (Белгородская область), Юрий Лодкин (Брянская область, снят ещё 25 сентября), Виталий Муха (Новосибирская область), Пётр Сумин (Челябинская область), Александр Сурат (Амурская область). 7 октября 1993 года -- Президент принимает указ «О правовом регулировании в период поэтапной конституционной реформы», которым фактически принимает на себя полномочия законодателя. Председатель Конституционного суд а В. Д. Зорькин под угрозой уголовного преследования по обвинению «в правовом обеспечении конституционного переворота» вынужден уйти в отставку (сохранив полномочия судьи). Судьи, под давлением окружения президента, вынуждены сложить с себя полномочия по рассмотрению нормативных актов представителей власти и международных договоров. (В новую Конституцию было включено положение о полной за мене судей КС, однако, в последний момент, по ошибке, это положение из опубликованного проекта выпало) 9 октября -- Президент прекращает полномочия Советов всех уровней. 11 октября -- Президент отказывается от идеи формирования Совета Федерации и назначает выборы в Совет Федерации 15 октября -- Президент назначает всенародное голосование по Конституции на 12 декабря 22 октября -- Президент принимает указ об основных началах организации государственной власти в субъектах РФ 26 октября -- Президент принимает указ о реформе местного самоуправления 10 ноября -- в Российских Вестях опубликован проект Конституции, выносим ой на всенародное голосование 12 декабря -- состоялось всенародное голосование по Конституции России, в ходе которого за Конституцию проголосовали 58 процентов участников референдума, а также выборы в Совет Федерации и Государственную Думу первого созыва 24 декабря -- Президент подписал ряд указов, направленных на приведение законов Российской Федерации в соответствие с новой Конституцией 25 декабря 1993 года -- Новая Конституция Российской Федерации опубликована в «Российской газете» и вступила в силу на всей территории России 11 января 1994 года -- в Москве начали работу Совет Федерации и Государственная Дума, избранные 12 декабря 1993 года 23 февраля 1994 года -- Государственная Дума приняла постановление об амнистии участников октябрьских событий 1993 года (хотя суд так и не состоялся). Участники событий согласились на амнистию, хотя и не признали себя виновны ми. Все следственные действия по событиям сентября -- октября были прекращены. Хотелось бы отметить, что новая Конституция Российской Федерации, предо ставила Президенту значительные полномочия, в то время как полномочия Парламента были значительно сокращены. Конституция, после опубликования 25 декабря в Российской газете, вступила в силу. 11 января 1994 года начали работу обе палаты Федерального Собрания, конституционный кризис закончился. В начале 1994 года Б. Н. Ельцин инициировал подписание договора об общественном согласии и договора о разграничении полномочий с Татарстаном, а затем -- и с другими субъектами Федерации. По мнению О. А. Платонова, Б. Н. Ельцин и его ближайшее окружение в 1993-- 1994 гг. не исключали также возможности реставрации в России монархии с провозглашением монархом несовершеннолетнего (на то время) правнука Великого князя Кирилла Владимировича -- Георгия Михайловича. Б. Н. Ельцину и его соратникам отводилась в случае реализации этого проекта роль «коллективного регента» при Георгии; этот ход сторонникам идеи реставрации монархии виделся как одна из «легитимных» возможностей сохранения власти, «без риска выборов».